Действительно, ведь немцы были верны идее уничтожения материальных объектов духовной культуры покоряемых народов и, продвигаясь на восток, уничтожали не только людей, но все что было связано с русской культурой и русским духом. Они жгли города, расстреливали в упор лики святых. Они делали из позолоты куполов сувениры и сбрасывали с куполов кресты. Разбирали памятники и частями отправляли в разные уголки Германии, как пепел, развевая по Европе. И земля после их нашествия оставалась безлюдным пустырем.
Одна из главных проблем современного литературного процесса — проблема поиска героя нашего времени. Быть может, не ошибемся, если скажем, что героем нашего времени стал «человек ответственный». Вряд ли наши отцы и деды, в большинстве своем, шли в бой именно с криком «За Родину!». Может, в удалом «Ура!» было все, и Родина в большом ее значении, и береза на родном дворе или сельском погосте с храмом, и лики близких, как на иконах, и товарищ по окопной жизни, и первая школьная любовь, и ненависть к тем, кто порушил покой и вековое стремление к простому человеческому счастью… Ответственность за собственную судьбу не разделить от ответственности за все, что нас окружает, собственное человеческое достоинство не отделить, оказывается, от достоинства Отечества. Гордость за Родину кое-кто называет ностальгией по имперскости. Ну, что ж, такова судьба нашего огромного пространства, что не быть ей без сильной державности. Страна — это мы, как Церковь, прежде всего, не административная структура, а она — церковный народ, тело Христово. Родина — тело народное.
Действительно, ведь немцы были верны идее уничтожения материальных объектов духовной культуры покоряемых народов и, продвигаясь на восток, уничтожали не только людей, но все что было связано с русской культурой и русским духом. Они жгли города, расстреливали в упор лики святых. Они делали из позолоты куполов сувениры и сбрасывали с куполов кресты. Разбирали памятники и частями отправляли в разные уголки Германии, как пепел, развевая по Европе. И земля после их нашествия оставалась безлюдным пустырем.